Хэммингс готов был согласиться, но Уиллис отказался. Джордж улыбнулся Хэммингсу, и тот ответил улыбкой. Илэйн наблюдала за ними. Может, она не права, но ей кажется, что Джордж смеется над всеми. За последнее время он вообще сильно переменился. Вопрос только в чем. И что это за списки подозреваемых, из которых его должны исключить?

— А девушку… ну, ту, что пропала, нашли?

— Луизу Батлер? Пока не нашли, но все еще надеемся, что она закатилась куда-то с подружкой или с дружком и скоро объявится дома. Правда, оснований для этого нет никаких, и с каждым днем надежда становится все слабее.

— Какой ужас! — воскликнул Джордж и добавил: — А чисто работает преступник. Убил трех женщин — и никаких следов. Я сказал трех, имея в виду, что и пропавшая леди мертва.

— Ничего, сорвется на чем-нибудь, даст промашку. Это уж точно.

— Возможно. — Джордж улыбнулся. — Значит, все дело в промашке? Но этот не промахнется. Не из таких, мистер полицейский! Не из таких!

— Да он настоящий злодей! — произнесла Илэйн тихим, с хрипотцой голосом. — Бедные, бедные девушки! Теперь ни одна женщина не может чувствовать себя в безопасности!

Хэммингс сочувственно кивнул, а сам подумал: «Ну уж тебе-то бояться нечего. Надо быть полным идиотом, чтобы на тебя польститься».

Уиллис встал, протянул Джорджу руку, и тот с чувством ее пожал.

— Спасибо за помощь, сэр.

— Не за что. Заходите. В любое время.

Хэммингс кивнул, и Илэйн, с трудом оторвавшись от стула, проводила их до дверей.

— Спасибо за чай, мадам.

— Пожалуйста. До свидания.

Илэйн закрыла за полицейскими дверь и прислонилась к косяку. Сердце бешено колотилось. Что с ней? Откуда эта тревога?

Джордж вышел в прихожую.

— Что с тобой, дорогая? Ты сама на себя не похожа.

— Да нет, ничего. Просто вспомнила ту историю. Ты понимаешь… — Голос ее дрогнул.

Он обвил рукой ее талию.

— Ладно-ладно, Илэйн, стоит ли волноваться из-за дурацкого недоразумения! Да и когда это было! Я с тех пор выплатил все долги и чист перед обществом!

Он повел Илэйн в гостиную, усадил в кресло.

— Не тревожься, дорогая! Неужели из-за машины темного цвета типа «фургон» меня можно подозревать в убийстве, а?

Она покачала головой:

— Разумеется, нет, Джордж. Извини.

— Что ж, Илэйн, похоже, тебя снова преследуют призраки. Они и раньше стояли между нами!

Голос Джорджа звучал очень мягко.

Илэйн отвела глаза. Впервые за много лет Джордж заговорил о том, что случилось давным-давно. Да, все это время между ними стояли призраки прошлого! Илэйн ни на минуту не забывала об этой истории. Засыпала и просыпалась с мыслью о ней, видела ее во сне.

— Я так виноват, Илэйн, так виноват! Но прошлого не вернуть, хоть расшибись!

На лице Илэйн появилось смущение, и Джордж с трудом сдержал очередной приступ смеха.

— Я понимаю, Джордж. Но когда я увидела их на пороге, как тогда…

— Да-да, дорогая, я знаю. Ты не смогла простить мне случившееся, и я не виню тебя в этом! — Превозмогая отвращение, Джордж взял ее пухлую руку в свою. — Я люблю тебя, Илэйн, и не переставал любить!

Она отняла руку, словно для того, чтобы почесать глаза, хотя на самом деле ей просто было неприятно его прикосновение.

— Я старая дура, Джордж! Пойду приготовлю нам еще по чашечке чая.

Джордж отодвинулся, чтобы дать ей возможность подняться с кресла, и когда она склонилась над кофейным столиком, чтобы собрать на поднос пустые чашки с блюдцами и унести на кухню, под платьем обозначились ее телеса. Видно, после Рождества она совсем перестала соблюдать диету.

Проводив Илэйн взглядом, Джордж плюхнулся в свое кресло. Какие же они идиоты! Все до единого! Он ухмыльнулся. Нашли, с кем тягаться! Да он любую обезьяну перехитрит, как говаривала когда-то его мамаша. Всех обведет вокруг пальца! Начиная с этой толстой суки, что копошится сейчас на кухне!

Илэйн между тем, пока готовила чай, вспоминала, что в ту самую ночь, когда Мэнди Келли нашли убитой, Джордж, как обычно, отправился на прогулку! Она готова была запустить заварочным чайником в стенку. Не надо думать об этом. В новогоднюю ночь он был болен и не мог выйти из дому. У нее не иначе как паранойя. С ней творится что-то неладное. Скорее бы поехать в Испанию, забыть о муже и погулять на свободе в свое удовольствие! Она плеснула кипятку на пакетики с чаем и почувствовала, как наполняются слезами глаза.

Нет! При всех своих недостатках Джордж конечно же не убийца! Не Потрошитель!

Она должна в это верить!

Должна — и все тут!

Скорее бы пятница! По пятницам она встречалась с Хэктором Хендерсоном, и с каждым днем он становился ей все нужнее с его простотой, жизнерадостностью, а главное — добротой.

Направляясь по следующему адресу, Уиллис и Хэммингс обсуждали по дороге Илэйн и Джорджа.

— Мужчина мне кажется вполне нормальным. Но жена — настоящая психопатка! Вся трясется!

Уиллис пожал плечами:

— Может, это мы на нее так подействовали? Бывает. Увидят полицейского, и, того и гляди, кондрашка хватит. Вряд ли она когда-нибудь имела дело с нашим братом. Вот и затряслась.

— А он, ничего не скажешь, человек приятный, в высшей степени воспитанный, обходительный.

Хэммингс кивнул:

— Побольше бы таких, как он, чтобы хоть изредка нам уважение выказывали! Я тут на прошлой неделе только завернул за угол, смотрю — мальчишку поймали, что-то в магазине стащил. Так папаша его с кулаками на меня полез. Будто я виноват.

— Да, у нас полицию не очень-то жалуют.

— В том-то и дело, черт побери!

Эвелин сидела с Дэном на кухне у стойки бара и курила.

— Пора бы тебе, Дэн, куда-нибудь податься. Ты здесь уже больше двух недель. Кэйт по доброте душевной тебя терпит, но и она уже устала. — Эвелин глотнула кофе и взглянула на Дэна.

— Она что-нибудь говорила? Ну, насчет моего отъезда?

Эвелин вздохнула:

— Нет, просто я вижу, что она по горло сыта твоим обществом.

Дэн вынул из пачки Эвелин сигарету и закурил. Эвелин забрала у него пачку и сунула в карман фартука.

— Уверена, ты не настолько беден, чтобы не иметь собственных сигарет, а?

Дэн удивленно вскинул брови, прикидывая, стоит ли говорить Эвелин правду. Антея оплачивала все его счета, и жизнь их проходила в одних удовольствиях. Пожалуй, уже лет десять с лишним у Дэна не было никакой работы. А разговоры о всевозможных торговых сделках он вел для понту.